Из истории поселка
История пос. Абагур Лесной по своей сути – это история г. Новокузнецка.
Пос. Абагур Лесной возник в 1929 году на берегу р. Томи в 3.5 км. от р. Кондома на месте существовавшего шорского поселения.
По картам Кузнецкого района 1701, 1734, 1823, 1884, 1920, и после 1920 гг. можно увидеть, что на месте современного пос. Абагур Лесной в 1701-1823 гг. существовали юрты Абинские; в 1823-1920 – дер. Абинская и улус Абинский; в 1920 –дер. Абинцы; а после 1920 г. – пос. Абагур.[1]
До прихода русских в Кузнецкий край его населяли тюркоязычные алтайские племена. Северные алтайцы, в первую очередь кузнецкие татары, жили родами рассеянно на реках Томь, Кондома и Мрассу с притоками.
Кузнецкие татары получили свое собирательное название от русских служилых людей из-за того, что среди них был чрезвычайно развит кузнечный промысел, имеющий отчасти товарный характер.[2]
Томские казаки в 1622 г. докладывали в Москву о туземцах Кузнецкого края, что по р. Кондоме и р. Мрассу стоят каменные горы, и в тех горах кузнецкие ясачные люди добывают камни, из которых делают железо и разные железные изделия: панцири, шлемы, копья, рогатины, сабли и другие изделия.
До тех пор, пока Россия не присоединила Восточную Сибирь, Кузнецкий уезд оставался самым крупным поставщиком ясачной пушнины. Автор одного из первых исторических очерков о Кузнецке Федор Полунин отмечал, что «кузнецкие соболи славны пред прочими около лежащих стран, для которых и российские купцы иногда туда заезжают».[3]
До прихода русских кузнецкие татары были раздроблены и зависели от сильных и агрессивных соседей – телеутов, енисейских киргизов и торгоутско-дербетской группировки ойратов (джунгаров).
После основания в 1604 г. города Томска в устье реки Томи русское правительство заинтересовалось Кузнецким краем, получив сведения о его богатстве пушниной и железом. В 1605-1606 гг. томские служилые люди попытались с ходу обложить ясаком коренных жителей кузнецкой тайги. Тогда считалось, что выплата ясака тождественна подданству.[4]
Первый, кто добровольно признал русское подданство, был князек Абинской волости Базаяк. Он увидел в России опору против воинственных степных соседей, окружавших Кузнецкую землю с трех сторон. Через год он помог служивым людям во главе с Баженом Константиновым избежать крупных неприятностей, вступившись за них перед своими соплеменниками из других кузнецких улусов, которые пытались убить и ограбить русских сборщиков ясака.
В сентябре 1610 г. томские воеводы отправляют вверх по Томи отряд служивых людей во главе с атаманом Иваном Павловым, который получает воеводский наказ, «пришед в Кузнецкие волости, зделать крепость, засекою осетца, чтоб…не побили кузнецкие люди, что они в прошлом служивых людей хотели побить. Служивых людей немногих разослать по Кузнецким волостям и имать государев ясак, и кузнецких людей звать в город за ясаком, и заклады в Томской город взять».[5] В истории покорения Кузнецкой земли поход 1610 г. является важнейшей вехой.
Осенью 1611 г. в Кузнецкую землю были посланы войска под командой десятников Ивана Тихонькова (Тихонова) и Сидора Саломатова, которым, подобно Павлову, было поручено соорудить острожек в Абинской волости у князца Базаяка и, соорудив крепость, сидеть со всеми людьми в крепости, а в разные дальние волости посылать для сбора ясака человека по два и по три.
15 февраля 1612 г. томичи срочно сообщают своим воеводам о тревожной информации, полученной от верного Базаяка, который рассказал им о враждебной агитации енисейских киргизов среди кузнецких татар. Киргизы призывали своих кыштымов не давать ясак и убивать русских сборщиков дани.
Осторожный князек абинских татар Базаяк рекомендовал казакам не выходить из крепости, а для сбора ясака и для приглашения туземных вождей на переговоры послать своих «улусных мужиков». 6 марта русские казаки возвращаются в Томск не солоно хлебавши. Они приносят вести о массовом отказе кузнецких татар выплачивать ясак в царскую казну.[6]
После смерти Базаяка среди кузнецких татар обнажились сильные антирусские настроения.[7]Абинцы отмежевались от России и присоединились к походу кочевых сил на Томск в 1613-1614 гг. Многочисленная союзная кочевая орда осаждает Томск и учиняет полный погром в окрестных деревнях. Измена абинцев поставила под сомнение присутствие на Северном Алтае России, лишившейся последнего союзника в Кузнецкой земле.
Осенью 1615 г. томские воеводы Гаврила Хрипунов и Иван Секерин решают навести порядок в верховьях Томи. В Кузнецкую землю для жестокого наказания изменников отправляется карательная экспедиция численностью около 200 человек во главе со стрелецким сотником Иваном Пущиным и атаманом Баженом Константиновым.[8] Русские войска разгромили Абинскую волость и захватили укрепленный городок абинских татар. На его месте был построен деревянный острожек. У кузнецких татар сохранилось предание о том, что русские войска взяли Абинский городок при помощи подкопа.[9]
Одновременно другой отряд служивых людей численностью 80 человек нанес удар по Сарышорскому улусу. Затем 43 человека во главе с пешим казаком Федором Декой атаковал Баштаков улус и дрались весь день до вечера, захватили 16 заложников-аманатов. Масштабные операции русских карателей создают реальную угрозу для соседних кочевников, привыкших чувствовать себя хозяевами в кузнецкой тайге; кочевники могли лишиться важнейшего источника пушнины и оружия. Объединив усилия, кочевники собрали собственную рать численностью более 5 тысяч человек и двинули ее против русской крепости, в которой скрылись под защитой острожных стен русские войска. 15 января 1616 г. кочевники атакуют острожек и пытаются несколько раз безуспешно его захватить. После бесплодных попыток захватить крепость штурмом они решают взять осажденных измором. Жестокая осада острожка Пущина длилась 10 недель.
Когда возникла реальная угроза голода, казаки, посовещавшись, приняли единственное верное решение: пробиваться через кольцо неприятелей с боем. В результате дерзкой ночной контратаки им удалось наголову разгромить противника, обратить его в паническое бегство, захватить большой «полон» и с триумфом вернуться в Томск.
Далекая Кузнецкая земля все еще казалась томичам враждебной, о чем свидетельствуют отписки томских казаков, которые жаловались царю на соседние, включая кузнецких людей, «орды великие», побивающие русских сборщиков дани.[10]
Важным событием стало сооружение первого стационарного Кузнецкого острога в 1618 г. Томские воеводы и московское правительство уже давно понимали необходимость создания опорного пункта для сбора ясака с местного населения, ибо без защиты крепких острожных стен русские ясатчики постоянно становились легкой добычей неприятелей.[11] К тому же томской администрации было крайне затруднительно собирать ежегодные военные экспедиции далеко на юг Сибири для борьбы с неуступчивыми туземцами. Дальнейшее откладывание решительных мер могло привести к потере Кузнецкого края, да и всего Северного Алтая в целом.
Его присоединение вступает в решающую фазу, когда летом 1617 г. тобольский воевода князь Иван Куракин разослал по сибирским городам грамоту. В грамоте от царского имени говорилось, что по указу из Москвы «велено поставите острог в Кузнецах или где пригоже, а для тое острожное ставки сказати стрельцам десяти человекам и велети на тое службу самим выбиратца…». Объединенный отряд туринцев и тобольчан предполагалось поручить в команду племяннику томского воеводы Тимофею Боборыкину. Однако тот задержался на проводке судов с провиантом из Тобольска в Верхотурье и не смог возглавить экспедицию в верховья Томи. Лишь два года спустя ему придется возглавить операцию по переносу острога с левого берега реки на правый.
Первыми из Томска выступили 45 пеших казаков во главе с сыном боярским Астафием Харламовым. Харламов являлся храбрым, опытным солдатом и дипломатом. Он не раз отличался в боях против сибирских аборигенов, первым прокладывал пути в новые земли, объясачивал туземцев, строил остроги, вел переговоры и т.д. Казаки рассчитывали достичь конечного пункта экспедиции по Томи на гребных судах. Ранние морозы сковали реку и им пришлось зимовать в Тюлюберской волости. Некоторые краеведы считают, что Харламов разбил лагерь в устье реки Тойдон. 18 февраля 1618 г. вслед за первым отрядом на лыжах и нартах выступил в путь другой сборный отряд служилых людей из Томска, Тобольска и Верхотурья. Многие сибирские крепости были построены совместными усилиями служилых людей разных городов и острогов – так было принято в суровом краю, помогать друг другу в тяжелом деле. Недели через две в середине марта оба русских отряда благополучно соединились в устье Тойдона и вместе двинулись к цели.[12]
Строительство острога происходило в сложных природных условиях. Хотя фортификационные работы за Уралом в зимний период были не в диковинку. Как известно, в Кузнецкой котловине почва оттаивает приблизительно в середине мая и потому казакам без сомнения пришлось вкапывать острожные бревна прямо в мерзлый грунт либо оттаивать его кострами. Темпы сооружения острога впечатляют. Если предположить, что работы начались в конце марта, а закончились в середине апреля, то сроки строительства составляют всего 2-3 недели. Так что острог вряд ли был большим по размерам и имел сложные фортификационные элементы сооружения вроде угловых или входных башен.[13]
3 мая 1618 г. большая группа участников экспедиции с Лавровым и Кокоревым прибывает обратно в Томск. В съезжей избе они рапортуют воеводам Федору Бабарыкину и Гавриле Хрипунову, что «на усть Кондоме реки острог поставили и крепость зделали и Кузнецких волостей людей под высокую государеву руку привели». Строители острога жалуются царю, что отправились в поход без жалования, а потому «должилися великими долгами, давали на себя кобалы, а имали в долг платье и обувь, и харчь, и головы свои позакабалили, и животишков своих избыли, и в долгу, государь, погибли до конца без твоего царского жалования».[14]Астафий Харламов остается в Кузнецком остроге воеводой.
Через месяц его сменяют Осип Кокорев и Важен Карташев. 3 мая 1618 г. можно считать датой основания города Кузнецка (Новокузнецка).
Кузнецкий острог стал символом новой эпохи в истории Южной Сибири, включения ее в состав Государства Российского, а значит и вовлечения в орбиту деятельности Русской Православной Церкви. Свет Христова просвещения озарил эти дикие таежные края.
Церковная жизнь деревни Абинская в составе прихода градокузнецкой Одигитриевской церкви в XIX-начале XX веков
Возможность приобщить к православию многочисленные сибирские народы и утвердить христианство в такой обширную часть страны, как Сибирь, Русская Православная Церковь получила в XVII в. с образованием в 1621 г. особой Сибирской епархии. Сибирь населялась «разной вольницей», видевшей в ней край богатый пушниной, лесами и полями.[15] Русские переселенцы осознавали себя православными, на новых землях они воспроизводили весь строй традиционной для них православной жизни и в быту, и в общественных отношениях. В частности, на сибирской земле русскими служивыми людьми начинается возведение православных храмов и часовен.[16] В XVIII в. церкви строятся практически по всей Сибири.[17] К концу XVII- началу XVIII вв. во всех близлежащих к Кузнецку деревнях имелись часовни, а в селах – деревянные храмы
Кузнецкие священнослужители считали своим долгом просвещать некрещеных инородцев, т.е. коренное население Кузнецкого края. Кем и когда проживающие в дер. Абинской кузнецкие татары были обращены из язычества в православие сведений нет. Вероятно, это произошло довольно рано, благодаря близкому расположению деревни к городу.
В дер. Абинской была построена деревянная часовня.[18] Возведена часовня «во имя святителя и чудотворца Николая».[19]Год постройки неизвестен, но, согласно сведениям 1864 года, «поставлена сыздавна».[20]По документу же 1907 года значится: «Когда, кем и с чьего разрешения устроена часовня, неизвестно».[21] Все годы своего существования часовня свт. Николая относилась к приходу градокузнецкой Одигитриевской церкви. Православные жители дер. Абинской считались прихожанами Кузнецкой Одигитриевской церкви и находились под духовным окормлением пастырей этого знаменитого храма.
До 1852 г. документально-архивных данных о священнослужителях, занимавшихся окормлением православных жителей дер. Абинской, не прослеживается. С 22 декабря 1852 г. православных жителей деревни окормляет молодой священник Евгений Исаакович Тюменцев.[22]
Отец Евгений – выходец из духовного сословия, в 1852 г. закончил Тобольскую Духовную семинарию с аттестатом первого разряда. Начав службу священником в Барнаульском округе, через несколько месяцев по собственному прошению был определен настоятелем Одигитриевской церкви в г. Кузнецке. С первых лет своего служения он завоевал большой нравственный авторитет не только у прихожан Одигитриевской церкви, но и у православных верующих дер. Абинской. Вот характеристика о. Евгения начала 60-х годов данная благочинным: «Поведения отлично хорошего. Богослужения во все воскресные, праздничные, а весьма часто и простые дни совершает неупустительно, как службу в храме Божием, так и требы в приходе совершает с благоволением, прихожан поучает с усердием, трезв, скромен, кроток и весьма рачителен к благолепию храма».[23]
В период пастырского служения о. Евгения в дер. Абинской большинство его паствы были шорцы. В документальных архивах имеются сведения о количестве прихожан в 1864 г:[24]
| дворы | муж | жен | |
| крестьяне | 5 | 14 | 16 |
| мещане | 3 | 8 | 9 |
| инородцы | 24 | 67 | 73 |
| всего | 32 | 89 | 98 |
В 1869 г. прихожане в деревне уже практически все – шорцы:[25]
| дворы | муж | жен | |
| крестьяне | 2 | 5 | 3 |
| мещане | 3 | 5 | 7 |
| инородцы | 26 | 66 | 72 |
За время своей пастырской деятельности о. Евгений своим образом жизни всегда являл личный пример для прихожан дер. Абинской. Он – один из немногих священников благочиния, составляющий собственного сочинения проповеди, высоко оцененные Томским епископом Платоном. За «особенное усердие в проповедовании слова Божьего и отлично ревностное исполнение пастырских обязанностей» многократно награждался, получал повышения по службе как от местных благочинных, так и томских епископов. В 1881 г. от Синода награжден наперсным золотым крестом.[26]
В 1885 г. протоиерей Евгений Тюменцев утвержден благочинным. Возведение молитвенных домов, храмов, часовен, открытие приходских школ по деревенским приходам – все это имеет непосредственное отношение к деятельности благочинного Евгения Исааковича Тюменцева. О громадном нравственном авторитете о. Евгения во всей округе говорит и рост доходов храма, в том числе, за счет жителей дальних улусов.[27]
Скончался о. Евгений в возрасте 65 лет, в 1893 г. Похоронен с высокими почестями в ограде Одигитриевского храма. Отпевал о.Евгения протоиерей В.Т.Минералов, на похоронах присутствовало много духовенства не только городского, но и сельских приходов.
Как духовный пастырь о. Евгений оставил о себе добрую память в сердцах нескольких поколений кузнечан.[28]Сорок лет он был духовным наставником православных верующих дер. Абинской.
С 1893 года окормляет православных жителей дер. Абинской священник Виссарион Тихонович Минералов. Он родился в семье священника в 1866 г., закончил Томскую Духовную семинарию с аттестатом второго разряда. После смерти священника Е.И.Тюменцева был назначен на должность настоятеля Одигитриевской церкви (1893 г.).
Томский епископ Макарий высоко ценил деятельность о.Виссариона как по духовному ведомству, народному просвещению, так и за исполнение общественных обязанностей. «За благочестивое поведение и ревностное служение Церкви Божией» отец Виссарион многократно награждался, получал повышения по службе. При роговцах в 1919 г. успел скрыться. Умер отец Виссарион Тихонович Минералов в 1932 г. своей смертью.[29]
С 1906 года пастырское попечение о православных жителях дер. Абинской совершает священник Николай Никифорович Рудичев. Отец Николай – сын псаломщика, родился в 1863 г., окончил курс Полтавской Духовной семинарии (1888 г.),[30] служил в храмах Полтавской губернии. Состоял законоучителем и наблюдателем церковно-приходских школ, являлся членом Свято-Макариевского братства. 11 октября 1893 г. по собственному прошению принят в Томскую епархию и назначен к Преображенскому собору г. Кузнецка на вакантную должность священника.[31]
С ноября 1906 года переведен настоятелем Одигитриевской церкви.
В период пастырского служения о. Николая в дер. Абинской православными прихожанами были только шорцы. За деревней закрепляется название «улус. Абинский». В ГАТО имеются сведения о количестве прихожан в 1907 г.: «прихожан в дер. Абинской (инородцы): дворов 36 ¼ муж 145 жен 145».[32]
За свою многогранную духовную и общественную деятельность о. Николай был награжден серебряной медалью в память царствования Императора Александра III,[33] серебряной медалью в память 25-летия церковно-приходских школ, серебряной медалью в память 300-летнего царствования дома Романовых. В его послужном формуляре за 1915 год есть краткая, но чрезвычайно емкая фраза: «Поведения весьма хорошего».
Однако, кому-то из кузнецких обывателей не давали покоя лавры и уважение прихожан к его заслугам. После трагической смерти жены в 1902 г. на него писали анонимные доносы в Томскую Духовную консисторию о его «неблаговидном поведении». На недолгое время в 1909 г. о. Николай был отстранен от священнослужения. Он горестно переживал по этому поводу и в письме епископу Макарию пишет следующее: «Тяжело мне, Святый Владыко! Слезы душат, мысль не работает. Тяжесть еще усугубляется тем, что в такой великий праздник, как Рождество Спасителя нашего, мне не придется священнодействовать у престола Божия».
Разбирательство прекращается по причине: «Священника Рудичева за недоказанностью считать свободным». Наступил декабрь 1919 г., трагический для жителей Кузнецка. Бесчинства партизан-роговцев коснулись практически всех сословий, но в отношении купцов, интеллигенции, священнослужителей использовались изощренно жестокие методы. Отец Николай, вызванный в штаб Рогова на допрос, был отпущен при активном заступничестве за него прихожан Одигитриевской церкви, где он был настоятелем. Возвращающийся домой священник был зарублен у ворот своего дома встретившейся группой подгулявших бандитов. Роговцы не разрешали убирать с улиц тела погибших и совершать обряд погребения, все это было сделано после их ухода из города. Отцу Николаю в 1919 г. было 56 лет.[34]
В известных нам документах часовня в дер. Абинской последний раз упомянута в 1907 г. Дальнейшая ее судьба по документально-архивным данным не прослеживается. Вероятно, часовня, так или иначе, была уничтожена в период, начиная с 1919 г. – времени бесчинств отрядов местных партизан и последующего установления советской власти.
Особенности церковной жизни
в поселке Абагур Лесной в советский период
«История Русской Церкви ХХ века – досих пор книга за семью печатями. Многие страницы еще не написаны, другие исчезли, но повествование о крестном пути ее исповедников и мучеников должно быть сохранено для потомства. И потому так важны и значительны любые сведения и свидетельства о жизни носителей живого духа Церкви…» ( Патриарх Алексей II ).[35]
Абагурский улус — шорское поселение. Входило в состав Кузнецкой волости Кузнецкого уезда Томской губернии.[36]
До 1928 г. Абагур был преимущественно шорским улусом. В последний год НЭПа здесь были построены гавань, лесозавод и бараки для рабочих. В 1931г. вступил в строй лесозавод, который был построен на слезах и костях спецпереселенцев. В 50-х гг. построены механические мастерские, мукомольный цех, пекарня. В 1947г. и в 1963 г. организуются два исправительно-трудовых лагеря.
О состоянии Православной Церкви в пос. Абагур Лесной в Советское время нет ни научных исследований, ни архивных данных. Для описания этого периода использованы свидетельства и мемуары очевидцев.
Прихожанка поселкового храма Валентина Ивановна Корнакова (1945 г.р.) рассказала: «После войны в поселке Абагур Лесной на улице С.Тюленина д. 15 была открыта церковь, построенная на пожертвования верующих. Срубили ее из бревен мой отец Иван Гладышев и Федот Глушнев. Поставили маковку с крестом, заштукатурили. Священник служил службу, исповедовал, причащал. В церкви было много больших икон».
Вспоминает Ниунывахин Владимир Максимович (1938 г.р.), член Союза писателей России: «Сегодня на склоне лет, я почему-то все чаще и чаще вспоминаю детство и родную улицу в Абагуре Лесном, где с друзьями – сверстниками познавал жизнь, набирался ума и постепенно взрослел. На нашей улице, называвшейся когда-то Больничной ( видимо из-за того, что примыкала к поселковой больнице ), а вскоре после войны переименованной, как и многие поселковые улицы в честь героев Краснодонцев, в улицу имени Сергея Тюленина, жили в основном многодетные вдовы, потерявшие мужей на проклятой войне. Тяжелая им выпала доля – поднимать на ноги ораву ребятишек без кормильцев – мужиков. Практически у каждой горемычной остались на руках после получения похоронок по трое – пятеро ребятишек мал – мала меньше, которые постоянно просили есть и которых не во что было одеть. А в поселке работы для женщин практически не было никакой, существовала единственная возможность купить обнову, вырастив что-то из овощей в огороде и продав их на городском рынке ( у нас его называли базаром ). Жили, крутились, перебивались как могли, и верили, что Господь и Матерь Божия не оставят в беде, помогут пережить трудное время. И выжили благодаря этой вере.
Несмотря на гонения и запреты власти, молились Богу поодиночке и коллективно, собираясь в чьей-нибудь избе. Не было такой семьи, где бы не верили во Всевышнего, даже мужчины, вернувшись с фронта (а их вернулось с нашей улицы всего два человека, да и те покалеченные), тайком крестили лоб, выходя из-за стола или начиная какое-нибудь дело по хозяйству.
Моя мама тоже набожный человек и жить старается по по христианским канонам. В праздники и по воскресеньям никогда не работала сама и категорически запрещала трудиться домочадцам, хотя и случались крайние неотложные дела. А уж будние дни трудиться приходилось от зари до зари. К примеру, огород у нас был около двадцати соток, одной картошки садили по двадцать ведер, потому как она, родимая, в войну и послевоенную разруху являлась ведущим продуктом на столе, заменяла и мясо и хлебушек. В общем, кормились и одевались с огорода. Большинство, что выращивалось на грядках, мать вывозила на базар, продавала и тут же у торговок покупала что-нибудь из поношенного тряпья, которое потом перешивала и таким образом у нас появлялись обновы к праздникам и к началу учебного года в школе
По престольным праздникам большинство жителей улицы, а с ними и мама моя, ездили молиться в небольшую церковь Святителя Николая Чудотворца в Старокузнецке на Форштадте. Ездили на Рождество, Крещенье, Пасху, Троицу, Благовещенье. В другие же праздники приглашали батюшку к себе. Собирались обычно или в избе Авдотьи Борщовой или Аксиньи Борискиной, или еще у кого, где проводились соответствующие службы. Потом у женщин зародилась мысль перестроить какой-нибудь дом на их улице в маленькую церковь или в молельный дом, где можно было бы справлять службы и молиться ежедневно. Осуществляя мечту о своем маленьком храме, стали собирать деньги, кто сколько может. Одновременно выступили с ходатайством перед Поссоветом о разрешении строительства церквушки или молельного дома, определившись с местом строительства между домом Нестеровых и избой-завалюхой тети Нюры Илюшниковой. Площадь позволяла возвести небольшой храм. Отказали один раз, пошли вторично далее неоднократно, пока чиновники не сдались. Получив разрешение, женщины нашей улицы еще активнее принялись собирать пожертвования на строительство церкви. Особенно успешно работали среди жителей тетя Нюра Илюшникова, тетя Таня Титова, Василиса Шакалова, Авдотья Борщова и Аксинья Борискина. И народ откликнулся. Но люди помогали не только деньгами. К примеру, шорцы Абинцев ( коренные жители поселка, проживающие вдоль берега Томи ) взялись ловить во время половодья аварийный лес, который с разрешения местных властей продавался местным жителям по сниженным ценам, если этот лес они смогли выловить и вытащить на берег.
Несколько слов об аварийном лесе. В войну и вплоть до 80-х годов прошлого столетия таежные массивы юга Кузбасса осваивались спецподразделениями Гулага, т.е. заготовка и сплав леса осуществлялся людьми лишенными свободы. В течение зимы они валили, разделывали деревья на бревна определенной длины и штабелевали на берегах речек. С приходом весны заготовленный лес сплавлялся в запани лесоперевалочных баз, а такого леса за зиму закладывалось в штабеля в целом по Гулагу до полумиллиона кубометров.
В 40-х годах было три запони ( их иногда в народе называли «лесогаванями» ): в районе поселка Кузедеево; на Мрассу – в Мысках и на Томи – в поселке Абагуре-Лесном. И вот, когда начиналось заполнение таких запоней, происходили прорывы – утечка леса, который считался аварийным. Случались такие аварийные ситуации, когда в Обь, а потом в море уплывали сотни и даже тысячи километров добротного леса. Его списывали. Если какую-то толику и вылавливали шорцы, то с разрешения местной власти они могли купить по сниженным ценам на собственные нужды или за мизерное вознаграждение вернуть лесоперевалочной базе. Именно такой лес безвозмездно предоставили на строительство церкви шорцы Абинцев. Так же безвозмездно взялась срубить ее бригада плотников: Щеглаков, Кошелев, Глушнев и Гладышев (фамилию пятого не помню). Кстати, Глушнев Федот и Гладышев Иван были жителями нашей улицы (Иван Кондратьевич Гладышев вернулся с фронта с серьезным ранением руки). Точную дату не помню, но, по-моему, это было лето 1948 года. Мне тогда еще не исполнилось десяти лет. Плотники приступили к возведению стен маленькой церкви. Гладко выструганные бревна уже к осени были красиво уложены в венцы под самую крышу. А к весне следующего года храм был готов, возведена крыша с небольшим куполом в виде луковицы и крестом на самом верху, вставлены узорчатые окна, перед входными дверями плотники смастерили крыльцо. Стены внутри не были оштукатурены, но будто отполированные бревна в свете множества свечей смотрелись красиво и как-то тепло. Многие женщины принесли из дома свои иконы, и их было так много, что они украсили не только алтарь, но и все стены. Службы в церкви начались накануне Пасхи. Откуда-то приехал батюшка, который и проводил службы. Он поселился в качестве квартиранта у тети Нюры Илюшниковой. Ее старенькая избенка была очень маленькой. В ней кроме самой хозяйки и двоих детей проживала еще слепая бывшая монашка, приехавшая в Абагур после закрытия властями монастыря в одном из районов области (кстати, эта монашка приняла мученическую смерть от грабителей, покусившихся на имущество бедной вдовы Илюшниковой). Как они все размещались в такой крохотной избенке – уму непостижимо».
Есть свидетельство жительницы поселка Николаевой[37] Зинаиды Кузьминичны (1937 г.р.): «Церковь построили сразу после войны, а закрыли в 1949-50 годах. Общий вид снаружи не помню. А внутри запомнился большой зал. Служили три священника: о. Владимир, о. Герасим, о. Питирим. Был в церкви еще псаломщик. Так как мой дед Иван там был старостой, то они часто к нам приходили в гости. Службы вели, как и положено священникам. Помню одну службу на Пасху. Дед ушел, а мы легли спать. Мать готовила угощение пасхальное. Утром рано пришли батюшки уставшие, но довольные. Разговелись и легли на устланный пол отдохнуть. А в обед плотно подкрепились. В 1946 г. родился брат, а потом еще три брата, двое умерли в младенчестве. Кто из батюшек приходил, приносили с собой конфеты и клали малышам в ладошки, гладя по головкам. Любили они детей. Сторожем при церкви был дед Галицкий, имя его не помню. Он тоже часто приходил, особенно по вечерам, и вел беседу с дедом Иваном. Когда церковь закрыли, батюшки разъехались кто куда. Отец Герасим уехал к дочери и там умер. Отец Владимир рано утром пришел попрощаться и больше о нем ничего не узнали. Отец Питирим, когда уехал, писал нам письма. В последнем письме было его фото. Ему тогда было 80 лет, и он еще служил в церкви. Потом мы узнали, что вскоре он умер».
Фамилии священнослужителей, служивших в это послевоенное советское время в пос. Абагур Лесной, установить не удалось. Не сохранились ни письма, ни единственная фотография отца Питирима. В народной памяти не сохранилось и название церкви.
Церковь в Абагуре просуществовала недолго. Были в поселке, кроме верующих людей, и активисты, которые яростно боролись с религией. Церковь закрыли, перестроив в общежитие. Срубили купол с крестом, оборудовали три жилые комнаты, прорубив в них отдельные входы. Все расходы людей никому не компенсировали и даже не извинились. В середине 60-хх годов сруб церкви совсем убрали и на этом месте построили частный дом, который существует и поныне.
С закрытием церкви верующие стали собираться на молитву к Бабиным. Перед великими праздниками собирались на всю ночь – читали Священное писание, молитвы, каноны, читали псалтирь по усопшим.
Вспоминает жительница поселка Цайц Александра Яковлевна (1945 г.р.), проживающая по ул. С. Тюленина: «Когда церковь закрыли, верующие, в основном пожилые люди и вдовы, стали собираться на молитву к Бабиным. Это были пожилые люди — бывший псаломщик с женой. К их маленькой избушке люди пристроили комнату. Помогали продуктами. Перед большими праздниками собирались на всю ночь — читали священное писание, акафисты, каноны».
Когда Бабиных не стало (1955 год), собирались по очереди друг у друга. Приглашали священников из города на отпевание, на крещение.
Прихожанка поселкового храма Попова Анна Ананьевна (1927 г.р.), проживающая в пос. Абагур Лесной с 1952 г., рассказала: «Сначала ходили молиться к Бабиным, а когда их не стало, стали собираться по очереди друг у друга. Читали акафисты, Библию. Собирались и у моей мамы Чепелкиной Матрены Федоровны. Собиралось много детей и взрослых, приглашали священника из города».
С 1964 года приезжали священники храма Архистратига Михаила: о. Василий Буглаков, чаще о. Александр Лопатко.
Получить представления о жизни верующих в советское время можно на основании двух биографий исповедников веры живших в поселке приведенных ниже.
Аверкин Нил Исаевич. Родился в 1903 году, в пос. Абагур Лесной проживал с 1937 года. Среди верующих пользовался большим уважением. В его доме собиралось много православных людей, молились, читали Священное писание, псалтирь по усопшим. Хозяин всегда принимал у себя освободившихся из колонии или приезжавших туда на свидание, если им негде было остановиться. С войны, как и многие другие, пришел коммунистом. В доме было много икон и когда власти проявляли недовольство, говорил: «У меня жена верующая». Но когда ему, как члену партии, велено было вынести иконы, положил партбилет на стол, хотя это могло стоить ему жизни. Всю свою жизнь берег крестик, который дала ему мать. Умер в 1987 году.
Алексей Егорович Попов. Фронтовик. Прошел всю войну. В 1944 г. был ранен, контужен, лечился в госпитале, снова отправлен на фронт.
После войны жил в пос. Абагур Лесной у верующих людей Ивана и Василисы Поповых. Когда власти узнали, что Алексей Егорович верующий, то предупредили через хозяина дома, что арестуют его, а вместе с ним и Ивана Флоровича. Все были в большой тревоге, но прогонять жильца хозяева не собирались. Молились. Надеялись только на Бога. И опасность прошла стороной.
Алексей Егорович устроился в охрану. По стечению обстоятельств, начальством была обнаружена его связь с верующими. Составили протокол, завели дело. От тюремного заключения его спасла телеграмма матери, с просьбой срочно приехать, т.к. она больна раком. Милостью Божией начальство склонилось отпустить его к матери.
Об историческом пути Церкви, жизни и подвиге православных людей в Советское время Святейший Патриарх Алексей II говорил: «Оглядываясь на историю нашей Церкви в уходящем столетии, нельзя не понять, что Господь вел свое стадо совершенно особым, лишь Ему Одному ведомым путем… Церковь утверждалась мученической кровью и сокровенным свидетельством архипастырей, твердой верой простых людей, благочестием христианских семей и высотой духовного поиска интеллигенции.
Без многих лет бытия под спудом, быть может, не настали бы для Церкви времена Второго Крещения Руси, свидетелями которого мы стали в последние десятилетия ХХ века».[38]
Становление прихода храма Божией Матери «Взыскание погибших»
Началом возрождения церковно-приходской жизни пос. Абагур Лесной можно считать 1996 год, время, когда по всей стране, в том числе в Кемеровской и Новокузнецкой епархии, открывались новые храмы и реставрировались разрушенные.
«Миллионы людей осознали, что без Бога и правды Его не может быть и человеческой правды, что Русская Православная Церковь – единственная, которая сохраняет традиции, память и ценности Святой Руси. Эти ценности Святой Руси являются мощным столпом современной человеческой цивилизации».[39]
В 1996 году, по просьбе верующих пос. Абагур Лесной, стараниями благочинного 2-го Новокузнецкого благочиния прот. Александра Пивоварова, руководство колонии УН1612/12 выделило здание для использования его под храм.
Первым настоятелем храма был назначен выпускник Новокузнецкого Православного Духовного училища иерей Павел Климкин.
Усердием верующих здание храма было приведено в порядок и приспособлено к совершению богослужений: проведено отопление, настелены деревянные полы, вставлены новые оконные рамы, установлен временный иконостас.
Малое освящение храма совершил благочинный протоиерей Александр Пивоваров. Началась богослужебная жизнь.
17 сентября 1996 г. приход зарегистрирован в юстиции как Церковь Божией Матери в честь иконы Ея «Взыскание погибших».
«Основные усилия Кемеровской и Новокузнецкой епархии направлены на увеличение числа православных верующих. Наблюдается достаточно серьезный прирост количества крещений. Наиболее резкий прирост приходился на 1996-1997 годы, когда Кемеровская епархия начала практиковать массовые благотворительные крещения.
По благословению Высокопреосвященного Архиепископа Софрония в летнее время в открытых водоемах области каждым приходом совершались безвозмездно крещения всех желающих людей».[40]
Массовое крещение на реке Томь совершает и настоятель храма Божией Матери «Взыскание погибших» иерей Павел Климкин.
С прихожанами начинают проводиться просветительские беседы о Таинствах, церковных праздниках, о почитании икон. Желающих учат церковному пению и чтению. Из числа прихожан организуют певческую группу, которая участвует в храмовых богослужениях.
В 1998 г. на территории Спасо-Преображенского собора плотники срубили деревянный сруб, предназначенный для возведения нового храма в пос. Абагур Лесной. Завезли его в поселок. Но этой первой попытке строительства новой церкви, к сожалению, не суждено было осуществиться. Разрешение на строительство храма не было получено, потому что к этому времени ни земля, ни здание, в котором совершалось богослужение, не были оформлены надлежащим образом за приходом.
13 мая 2002 года указом Высокопреосвященнейшего Софрония, архиепископа Кемеровского и Новокузнецкого, настоятелем храма Божией Матери в честь иконы Ея «Взыскание погибших» в пос. Абагур Лесной с окормлением колоний в этом поселке был назначен клирик Спасо-Преображенского собора иерей Андрей Шабанов.
Приходским собранием было решено начать работу по ремонту ветхого здания церкви. Сделали внутреннюю перепланировку здания, обшили стены и потолок ДСП, произвели ремонт кровли. К основному зданию пристроили деревянный притвор из бруса.
Летом 2002 года получено благословение архиепископа Софрония на строительство нового храма в поселке. Владыка благословил строить деревянный храм из бруса по проекту В.Н. Усольцева и облицевать его кирпичом.
Основную часть расходов по строительству храма взял на себя директор Новокузнецкого машиностроительного завода Подбородников С.Ф.
В июне 2003 г. приготовили котлован для фундамента. 1 августа, в день памяти прп. Серафима Саровского, приняли первую машину бетона для заливки фундамента будущего храма.
С 2003 года положено начало традиции крестного хода на р. Томь в праздник Богоявления с чином Великого освящения воды и погружением в «Иордань» желающих. Это церковное событие вызвало большой интерес не только у жителей пос. Абагур Лесной, но у жителей соседних поселков. В бытность советского и постсоветского времени это был первый Крещенский крестный ход в г. Новокузнецке. С каждым годом желающих погрузиться в освященной воде на праздник Крещения становилось все больше и больше. Впоследствии это мероприятие стало общегородским.
17 апреля 2003 года настоятель прихода иерей Андрей Шабанов в Знаменском кафедральном соборе г. Кемерово был пострижен в малую схиму (мантию) с именем Георгий, в честь прп. Георгия иже в Малеи (память 17 апреля).
В 2004 году параллельно со строительством нового храма началось строительство гостевого дома с домовым крестильным храмом.
Памятным событием для прихожан было посещение храма в 2004 году архиепископом Кемеровским и Новокузнецким Софронием. Это было первое посещение архипастырем прихода со дня его основания. Владыка внимательно осмотрел все начатые постройки, задавал много вопросов, давал советы по строительству, преподал каждому прихожанину благословение. Некоторые впервые видели правящего архиерея воочию, т.к. по старости уже никуда не выезжали из поселка.
В 2005 году завершилось строительство гостевого дома и крестильного храма. Настоятелем было подано прошение в епархию об освящении крестильного храма. Архиепископ Софроний подписал: «Благочинному удовлетворить просьбу». 25 мая 2005 года совершилось торжественное освящение храма в честь святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца. По благословению благочинного чин освящения совершил настоятель храма иеромонах Георгий (Шабанов).
Важным этапом в церковно-приходской жизни прихода стало открытие в 2004 году воскресной школы. О необходимости развития системы воскресных школ, создаваемых при храмах, говорил Святейший Патриарх Алексей II: «Сегодня, в начале нового этапа возрождения православной церковности, наибольшее внимание должно быть уделено духовному просвещению… Необходимо помнить, что воскресная школа – основа основ прихода, от деятельности воскресных школ во многом зависит будущее всей Церкви… В деле религиозного образования и воспитания личности ничто не заменит воскресной школы. Всевать семена вечной истины в чуткие, отзывчивые детские и юношеские сердца – наша прямая обязанность и долг перед Богом».[41] Первым директором воскресной школы стал Серафим Скляренко, а первыми воспитанниками – дети прихожан и дети из социально необеспеченных семей. Преподавались предметы: Закон Божий, Церковно-славянский язык, История церкви, Основы работы с компьютером, Основы иконописи, Изобразительное искусство. На Рождество 2005 года провели первый детский праздник. Выступления детей смотрели и родители, и прихожане, и жители поселка. Потом такие выступления станут регулярными не только на приходе, но и в «Центре досуга школьников и молодежи» поселка, в общеобразовательных школах пос. Абагур Лесной и пос. Елань.
В 2005 году завершено возведение стен храма под крышу. Территория храма была расширена за счет пожертвования дома на прилегающем участке. Выстроены хозяйственные постройки: дровяник, склады, столярная мастерская.
«Приходская жизнь не может ограничиваться только богослужением. Она должна включать и более широкую деятельность – благотворительную, миссионерскую, катехизаторскую. Каждому приходу необходимо иметь церковноприходскую школу и библиотеку» (Патриарх Алексий II).[42]
В 2005 году при церкви открыта православная библиотека, а также, в целях миссионерской и катехизаторской деятельности, благотворительно созданы разделы «Православная книга» в библиотеке пос. Абагур Лесной, в школе пос. Елань, открыта библиотека в воскресной школе храма. Создана большая видео библиотека.
В 2006 году крыша храма покрыта кровлей, установлены кресты на куполах, освящены и подняты на звонницу 3 колокола, общим весом 400 кг, пожертвованные предприятием «ЕвразХолдинг».
В мае 2007 г. закладывается фундамент под административно-бытовое здание. В этом же году возводятся стены, проводится отопление и начинается внутренняя отделка здания.
В строительстве храма выполнены внутренние отделочные работы, поставлен резной иконостас, выполнена роспись алтаря.
4 ноября 2007 года благочинным прот. Владимиром Пивоваровым совершено малое освящение храма, начались первые богослужения в новом храме.
«Через храмы возрождается душа человеческая, происходит её рождение в духовную жизнь. В храмах мы получаем благословение и помощь от Бога на всех этапах своего бытия и служения… И, наконец, из храма уходим «в последний путь»[43].
На восточном и западном фасадах установлены 3 мозаичных иконы – Пресвятой Богородицы «Взыскание погибших», свт. Иоанна Тобольского и прав. Симеона Верхотурского.
2007 год. Завершена внешняя и внутренняя отделка храма, произведены работы по благоустройству церковной территории, поставлена каменная ограда с металлическими коваными звеньями.
Большим событием в жизни прихода стало открытие воскресной школы для взрослых. «Воскресные церковноприходские школы занимают важнейшее место во всей системе православного образования для мирян. Они дают возможность детям и взрослым глубже вникнуть в смысл православного богослужения, полюбить его незамутнённую красоту, стать истинными членами Церкви Христовой».[44] Занятия проходят в воскресенье. После Литургии настоятель храма на основе святоотеческих творений проводит беседы на тему: «Как жить по Евангелию в современном мире», читает поучения и жития святых отцов, изъясняет Священное писание. Сегодня школа располагает кинопроектором, что дает возможность после беседы просматривать православные фильмы.
«Святой храм, церковь – это как бы распростертые объятия к нам Божественной любви, распахнутые врата Божественного милосердия, пройдя через которые человек вновь обретает свое предназначенное и становится сыном Божиим по благодати».[45]
3 июня 2008 года в день празднования Владимирской иконы Божьей Матери храм освящен Преосвященнейшим Аристархом, епископом Кемеровским и Новокузнецким.
Архитектура, интерьер и святыни
храма Божией Матери «Взыскание погибших»
Построенный стараниями прихожан, жертвователей, попечителей, по молитвам клириков и мирян Храм Божией Матери в честь иконы Ея «Взыскание погибших» стал настоящим украшением поселка и центром духовной, церковной жизни. Его архитектура, внутреннее убранство, а самое главное – святыни, требуют отдельного описания, которому и посвящен второй параграф второй главы нашего исследования.
Архитектура. Храм Божией Материв честь иконы Ея «Взыскание погибших» построен по проекту-основе Новокузнецкого архитектора Виктора Николаевича Усольцева, в который были внесены изменения. Здание имеет широко распространённую среди русских каменных и деревянных храмов XVIII-XIX столетий компоновку типа «корабль», при которой все объёмы неразрывно выстроены в последовательности (с востока на запад): алтарная апсида, собственно храм — объём, увенчанный главами, трапезная, колокольня. Как это часто бывало и в старинных церковных зданиях, у храма отсутствует крытый наружный притвор; к уровню входной двери ведёт открытая лестница-всход. Кирпичная кладка стен отделена от земли цоколем, облицованным природным камнем.
Просторная, в ширину храма, апсида расчленена по горизонтали на пять стен-граней. Северная и южная стены, имеющие небольшие оконца, расчленены по горизонтали: на уровне примерно 3/4 относительно высоты соседних стен они крыты односкатными крышами, переходящими на заниженные участки соседних стен.
Главный объём здания традиционно приходится на собственно храм — с высокими открытыми фасадами с севера и юга, прорезанными двумя ярусами окон. Верх стены завершается горизонтальным карнизом. Объём имеет четырёхскатную крышу «белого железа» (оцинкованного), увенчанную пятью куполами на вытянутых восьмигранных глухих (без окон) барабанах ярко-синего цвета. Боковые главки поставлены с ориентацией не на углы здания, а по сторонам света, покоятся на возвышениях в виде глухих фронтончиков, разнообразящих своими изломами покрытие верха здания. Купола так же восьмигранные, крыты бело-металлической «чешуёй», каждый с расширенным наподобие «юбочки» основанием, выступающим в стороны над барабаном. Над большой срединной и боковыми главками вздымаются вверх восьмиконечные металлические кресты.
Пропорции объёма трапезной уменьшены относительно собственно храма, это достигнуто за счёт «утапливания» её северной и восточной стен от основной линии фасада и уменьшения их длины по линии восток-запад. На фасадах трапезной выведено по два окна, на одно меньше, чем в каждом из ярусов на основном объёме храма. Ширина фасада трапезной зрительно соответствует ширине колокольни.
Колокольня имеет четыре яруса. Нижний краснокирпичный уровень колокольни одновременно является притвором храма, ведущим в трапезную.
Конструктивная часть церковного строения не ограничивается видимой «каменностью»; закрытые снаружи кирпичной облицовочной кладкой несущие стены выполнены из бруса. Храмовые фасады цвета красного кирпича украшены декоративными вставками белокирпичной кладки, придающими зданию нарядный вид. Белым кирпичом выложены углы храмовых объёмов, наличники окон, порталы, тройные вертикальные тяги, напоминающие пилястры древнерусских храмов – на фасадах собственно храма и трапезной выступают белые равносторонние крестики над окнами и порталами. Выведенные сплошной кладкой массивные угловые тяги-«пилястры» собственно храма и трапезной имеют выкрашенные синим цветом ниши-углубления. Все оконные проёмы имеют полукружное завершение. Исключением являются восьмиугольныелюкарны во втором ярусе окон по северному и южному фасадам.
Западный фасад украшен двумя мозаичными ростовыми образами, помещёнными в ниши, окружённые, наподобие оконных проёмов, наличниками. Это образы великих русских святых, просиявших в Сибири в 17-ом и начале 18-го столетий – митрополита Иоанна (Максимовича) и праведного Симеона Верхотурского. Восточную стену апсиды украшает мозаика с образом Пресвятой Богородицы «Взыскание погибших».
Иконостас. В 2007 году в храме был установлен иконостас, выполненный в следовании классический древнерусский манере с чинами: местным, деисусным, праздничным и пророческим (Знамение и Пророки) .
Тябла (несущие горизонтальные брусья) украшены плоскорельефной резьбой, стилизованный растительный орнамент которой ритмически повторяется на протяжении каждого тябла. При этом резные украшения разных уровней между собой отличаются, так как основа декора на каждом уровне составлена оригинальным узором, не повторяющимся на других тяблах. Декоративная основа резьбы на тябле между местным чином и деисусом единообразна с таковой на вертикальных резных досках, обрамляющих иконостас по краям; это цветочная розетка с вписанной в резное окаймление парой кринов (лилий), симметрично вырастающих из основы-пальметки. Боковые резные доски не тянутся сплошной полосой снизу вверх, но разделены квадратными резными вставками в местах стыковки с горизонтальными тяблами. Ростовые иконы местного ряда, самые крупные в иконостасе, разграничены вертикальными орнаментированными резьбой досками. Образы остальных чинов разделены по вертикали узкими витыми золочёными тягами. Иконы местного ряда (кроме дьяконских дверей), возвышаются над пышными резными тумбами, с большими розетками в основе. Каждая из розеток образована резным кольцом, внутри которого помещена симметрично-выстроенная стилизованная растительная композиция.
Царские врата увенчаны резной каруной (короной) с укрупнённым растительным орнаментом, поделенным надвое восьмиконечным православным крестом на красном фоне. Ниже каруны — двухчастный иконописный образ Евхаристии; низ этой иконной доски имеет обрез в виде пятилистника, у которого срединный, наиболее крупный лепесток – килевидно-заострённого очертания. Столбцы увенчаны иконописными погрудными образками Спасителя и Богородицы, ниже которых помещены ростовые образки свт. Григория Богослова, свт. Афанасия Великого, архидиаконов Стефана и Филиппа.
Врата украшены сквозной резьбой со стилизованным растительным декором. Вверху врат традиционно помещены парные образки благовествующего архангела Гавриила и Богородицы, ниже – евангелистов.
Несмотря на разнообразие орнаментальных основ, образующих декор, резная часть иконостаса обладает зрительно воспринимаемым единством составных частей, это достигнуто несколькими приёмами. Во-первых, орнаментальные основы разных рядов имеют сходство стилистического исполнения, во-вторых, резьба, идущая по тяблу над местным рядом, и резьба боковых досок имеют общую орнаментальную основу, в-третьих, резьба иконостаса объединена единством цветового решения. Резные заглубления в досках — фоны — покрыты мягким голубым, плотным синим и ярко-красным цветами. Рельефно-выступающие элементы резьбы выкрашены золотом, образующим вместе с разноцветными фонами радостно-яркие узорочные полотна, придающие выражение праздничного торжества иконостасу в целом.
Работы по резьбе и покраске иконостаса выполнил новокузнечанин Леонид Михайлович Журавлёв.
Самые крупные образы иконостаса – ростовые местного ряда. Все они написаны по прочеканенному золото-левкасному фону, с высоким тёмно-зелёным поземом. Образы местного ряда (слева-направо): Кирилл и Мефодий, Василий Великий, образ Божией Матери «Благодатное небо», Вседержитель, Иоанн Златоуст, образ Божией Матери «Взыскание погибших».
Росписи. Роспись храма Божией Матери «Взыскание погибших» осуществлена в византийско-древнерусской манере, в следование которой лики выполнены эффектным взаимопереходящим и взаимодополняющим действием охр и белил. Гармоничным сочетанием живописных и графических приёмов: разнообразием цветов и их затенений (затинков), светящимся выбеливанием выступающих деталей, тёмными линиями складок и обводов фигур – иконописец живописует создаваемые им образы. Художник традиционным для древнеправославного искусства иконописным способом, помимо написания соответствующих монашеско-святительских облачений и бород, обозначил пол и возраст святых. Лики святых старцев более темновидны, на них от глаз вниз спускаются по две-три черты, напоминающие старческие морщины, которые отсутствуют на нестарых ликах мужских, женских и ангельских. Переданные таким способом лики святителей, преподобных старцев и праотцев с волнообразно ниспадающими бородами, придающими им вид аскетической серьёзности и суровости, вкупе с выразительной силой постановки их фигур, жестов выглядят особенно впечатлительно.
Евангельские сюжеты сохраняют характерное для средневекового искусства Церкви удивительное парадоксальное сочетание торжественной монументальной статики образов и их динамики, зрительной эффектности масс архитектурных фонов и, в особенности, лещадных горок.
Цвет фонов стенных и потолочных росписей (кроме дискообразных изображений) синий, со светло-зелёными поземами в поясах несущих ростовые образы. В целом цветовой строй росписей достаточно насыщенный и яркий, но в умеренной степени. Художник приглушил силу чистых красок добавлением белил, придав им характерную для стенописи колористическо-эмоциональную светлость и лёгкость. Так же в достаточной мере использованы чистые белила при разделке драпировок: помимо общего цветовогооблегчения одеяний, это одновременно усилило их цветовую контрастность и выразительность. Ростовые фигуры выполнены с характерным для древнерусской стенописи удлинением телесных пропорций.
Характерной особенностью росписей стен храма (за исключением Успения и Воскресения), является исключительно русский состав святых. Лежащие в центре потолочных плоскостей образы Вседержителя-Этимасии-Богородицы являются связующей зрительной осью росписей храма – низа балкона хоров – трапезной. Зрительно связывают росписи храма и трапезной присутствующие в обоих евангельские сюжеты, поясные образы святых и, конечно же, общий колорит фона.
Святыни храма. Особо чтимые иконы:
1.Митрополиты Московские. XIX в. Уральская школа.
2.Первоверховных апостолов Петра и Павла. Начало XX в. Мастерская Белогорского Николаевского мужского монастыря. Пермская епархия.
3.Архистратига Михаила. XIX в.
4.Божией Матери «Федоровская». XVIII в.
- Спаситель.XIX в.
6.Божией Матери «Иверская». Афон, монастырь Зограф. 2008 г.
- Божией Матери «Скоропослушница». Афон, монастырь Зограф. 2009г.
Иконы с мощами:
- Прп. Александр Свирский.
- Свт. Феофан Затворник.
- Прп. Сергий Радонежский.
- Блгвв. Петр и Феврония Муромские.
- Прпп. Зосима Владимирский, Герман Зосимовский, Алексей Зосимовский.
- Мцц. Евдокия, Дарья, Дарья и Мария.
- Сщмч. Владимир Киевский.
- Прп. Пимен Угрешский.
- Сщмч. Макарий Киевский, свт. Филарет Киевский, прп. Феодор Санаксарский, прписп. АлександрСанаксарский.
Ковчег с мощами: мч. Кира Александрийского, прп. Марфы Дивеевской, прп. Александры Дивеевской, свт. Мелетия Рязанского, блгв. кн. Василия Ярославского, блгв. кн. Константина Ярославского, прп. Иова Почаевского, прав. воина Феодора Ушакова, свт. Иоанна Тобольского, прав. Филарета Ичалковского и часть Гроба Господня.
Ковчег с мощами прпп. Оптинских старцев: Льва, Макария, Моисея, Антония, Иллариона, Исаакия, Иосифа, Варсанофия, Нектария, Амвросия, Анатолия (Зерцалова), Анатолия (Потапова).
Икона Воскресения Христова с частицами: гроба прав. Феодора Томского, гроба Феодосия Кавказского, мантии патриарха Тихона, гроба свт. Луки Симферопольского, епитрахили прп. Серафима Вырицкого, Маврийского дуба, древа с места убиения вмч. Пантелеимона, плата с Гроба Господня, плата с миром от мощей прп. Серафима Саровского.
[1]Кузбасс Православный. map.kneparhia.ru . 21.10.12
[2]А.Ю.Огурцов. Под высокую государеву руку.www. archivnvkz.ru. 21.10.12
[3]Там же.
[4]А.Ю.Огурцов. Там же.
[5] Там же.
[6]А.Ю.Огурцов. Там же.
[7]Кузнецкая старина. Вып.2. Новокузнецк. Изд-во Кузнецкая крепость, 1994. С 9.
[8] Там же. С 10.
[9]А.Ю.Огурцов. Там же.
[10]Там же.
[11]Кузнецкая старина. Вып.6. Новокузнецк. Изд-во Кузнецкая крепость, 1998. С 113.
[12]А.Ю.Огурцов. Там же.
[13] Там же.
[14] Там же.
[15]Тресвятский Л.А. История Русской православной церкви в Сибири в XVII- начале XX вв. Новокузнецк.
Изд-во МОУ ДПО ИПК, 2005. С.90.
[16]Тресвятский Л.А. Духовная культура православия в Сибири. Новокузнецк. Изд-во МОУ ДПО ИПК, 2003.С.17.
[17]Тресвятский Л.А. История Русской православной церкви в Сибири в XVII- начале XX вв. Новокузнецк.
Изд-во МОУ ДПО ИПК, 2005. С.77.
[18]Государственный архив Томской области. Фонд 170. Опись 1. Дело 412, листы 13, 14.
[19]Там же.
[20]Там же.
[21] ГАТО. Ф.170. Оп.1. Д.3379. Л.22.
[22] ГАТО. Ф.170. Оп.1. Д.412. Л.14.
[23] ГАТО. Ф.170. Оп.3. Д.625. Л.1.
[24] ГАТО. Ф.170. Оп.1. Д.412. Л.19.
[25] ГАТО. Ф.170. Оп.1. Д.711. Л.19.
[26]Тресвятский Л.А., Шадрина А.С.Очерки по истории православия в Сибири. Новокузнецк. Изд-во МОУ ДПО ИПК, 2004. С 80.
[27]Тресвятский Л.А., Шадрина А.С. Указ. соч. С 81.
[28]Тресвятский Л.А., Шадрина А.С.Указ. соч. С 82.
[29]Тресвятский Л.А., Шадрина А.С. Указ. соч. С 83-84.
[30] ГАТО. Ф.170. Оп.1. Д.3379. Л.27.
[31]Тресвятский Л.А., Шадрина А.С. Указ. соч. С 85.
[32] ГАТО. Ф.170. Оп.1. Д.3379. Л.34.
[33] ГАТО. Ф.170. Оп.1. Д.3379. Л.27.
[34]Тресвятский Л.А., Шадрина А.С. Указ. соч. С 85-86.
[35]Богословский А.Н. И тогда мы были неделимы! Москва. Изд-воДаниловский благовестник, 1998.
[36]Кузбасс Православный. map.kneparhia.ru . 21.10.12
[37] Фамилия по известным причинам изменена.
[38]Владимир, архиеп. Слово растворенное любовью. Изд-во Московской Патриархии, 2001. С. 296.
[39]Аристарх, епископ. Проповеди. Изд-во Сатис, 2010. С. 95.
[40]Юбилейный альбом — Кемеровская и Новокузнецкая епархия Русской православной церкви. Изд-во МАСС-Медиа-Центр. С 95.
[41]Владимир, архиеп. Указ.соч. С 323-333.
[42]Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви. Изд-во Московской Патриархии, 2001.С 34.
[43]Аристарх, епископ. Указ.соч. С 436.
[44]Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви. Указ.соч. С 137.
[45]Аристарх, епископ.Указ.соч. С 445.